Под небом Арктики - Страница 29

– На какую глубину мы теперь провалимся? – спросил Джим, заглядывая в черную бездну.

– Подземные пещеры далеко еще не исследованы нами. Средняя глубина 760 метров.

– Значит, там должно быть градусов тридцать тепла?

– Да, – ответила Вера. – Не меньше тридцати. Ниже вечной мерзлоты – вечная теплота, какое бы время года и какая бы погода ни были на поверхности земли.

– Ты, я вижу, не хуже Камневой и Фокиной навострилась в геологии, – сказал Игнат, снимая шубу. – Эх вы, хоть бы табуретку какую принесли сюда. И шубу положить некуда. Весь измажешься, как трубочист, – ворчал он, бросая шубу на черную землю. И вдруг дернул клок своих рыжих волос.

– Слушай, Bepa. У меня есть идея. Вот мы строим в полярных областях температурные станции, двигатели, которые должны работать, используя разницу температуры морской воды и воздуха. Температура морской воды даже зимой, подо льдом, около нуля, а воздуха – тридцать-сорок и больше холода. Так? Ну, а в этой самой пещере, куда мы собираемся лезть, говоришь, побольше тридцати. Разница с внешним холодным воздухом чуть не в сто градусов. Ведь тут такой температурный двигатель можно построить…

– Верно! – неожиданно заявил Джим. – Станция нужнее, чем курорт. Стройте станцию, а я поеду в Гурьев, консервы делать. – И он даже натянул рукава своего полушубка, словно собираясь немедленно отправиться в Гурьев.

– Остановись, дезертир труда, и снимай свою шубу! – рявкнул на него Игнат. Все рассмеялись. – Сначала побывай в аду, а потом будем рассуждать.

– Твоя идея неплоха, Игнат. Поговори об этом с Пелькиным. Я думаю, для ее осуществления не надо даже отказываться от курорта. Наоборот: курорт получит собственную станцию, если не для отепления – тропическое тепло здесь и так обеспечено, – то для освещения, вентиляции, водоснабжения, «соляризации» и прочего. Курорту потребуется довольно большое количество энергии. Ведь это должен быть вполне благоустроенный, электрифицированный курорт. А уезжать вы, Джим, подождите. Посмотрите, что мы тут с вашей помощью устроим. Если вам внутреннего жара земли будет недостаточно, наставим столько мощных ламп, что хоть купайся в свете и тепле.

– Кто первым полезет? Давай – я, – предложил Игнат.

– Нет, уж лучше я, – возразила Вера. – Я спускалась не раз. Берите фонари.

Все пристегнули фонари. Вера начала быстро спускаться вниз. Игнат и Джим следили за тем, как огонек ее фонаря постепенно погружался в глубину.

– Кошка, прямо кошка! – подумал Джим.

Хотя веревочная лестница была новая, но из осторожности Игнат подождал, пока Колосова не спустилась и не дернула лестницу.

– Теперь спускайся ты, а то еще сбежишь без меня, – приказал Игнат.

Джим повиновался. Следом за ним стал спускаться и Игнат. Вера уже поджидала их внизу.

– А это что такое? – удивился Игнат: возле места спуска стояли кровать, два шкафа, стол, стулья. На столе – телефон. – Мебель в аду! Оригинально. Тут кто-нибудь живет?

– Пока никто. Но мы поставили это на всякий случай. Наши «следопыты» изучают пещеру и… мало ли что может случиться! Здесь имеется запас пищи, воды, аптечка и телефон. Представь, что лестница оборвалась. И сиди, пока наверху не обеспокоятся и не спустятся узнать, в чем дело. Телефонная связь везде необходима.

Игнат осмотрел пещеру. Совсем не велика.

– Это – только начало, – сказала Вера. – Идем за мной.

Пещера имела в высоту не более десяти метров и тянулась, как коридор. Сверху кое-где нависли буро-серые массы. По бокам неровные, серые стены. Камни, рытвины под ногами.

– Как будто известняк, – сказал Игнат. – А потолок на нас не обрушится?

– Потолок выдерживал верхние пласты угля, – ответила Колосова. – Теперь этой массивной, тяжелой нагрузки не существует. Конечно, мы укрепим весь свод…

– Представляю, как нарядно будут выглядеть электрические солнца на этом буром бугристом небе.

– Не смейся, Игнат. – Мы устроим такое небо, что не уступит и флоридскому.

Пещера становилась все уже, потолок нависал над головой. Передовой фонарь Веры осветил вход в другую пещеру. Джим и Игнат вскрикнули, пройдя вслед за Верой узкую щель. Перед ними была огромная пещера, напоминавшая внутренность готического собора. Сверху спускались великолепные сталактиты, им навстречу с земли поднимались причудливые наплывы сталагмитов. Некоторые из них напоминали троны, иные поднимались в виде островерхих готических церквей, иные были похожи на грандиозные кровати с пологом над ними; в глубине, на белом холмике, возвышалось подобие часовни, окруженной звероподобными лежащими фигурами. Там перекинулся мост с перилами и столбами, будто обледеневшими от боры… Местами сталактиты и сталагмиты соединялись, образуя колонны с широкими основаниями и капителями. Несколько широких и высоких дверей виднелось в стенах этого грандиозного зала.

Игнат и Джим стояли несколько минут молча, подавленные величием необычайной архитектуры и фантастичностью отделки. Какой гениальный, но безумный художник воплотил здесь свой величественный бред? Десятки мыслей, ассоциаций невольно возникали в мозгу Игната. То ему казалось, что он видит величайшее произведение искусства, погребенное какой-то катастрофой… Вулкан пролил лаву и окутал толстой пеленой изумительные по красоте колонны, столы, кресла, кровати, беседки. То он воображал себя на иной планете, где иные каноны искусства, иная, своеобразная архитектура. То его мысль переносилась в Академический театр, где шел балет, декорации изображали фантастические, сказочные владения короля гор… Мозг южанина Джима был поражен еще более, почти потрясен. С трудом оторвав глаза от зала, Джим молча посмотрел на Игната и Веру, словно спрашивая их, не бредит ли он.